Облупившаяся краска на стенах, многолетние жёлтые потёки на потолках, проваливающиеся кровати и сотни тараканов… Кажется, что это описание декораций к фильму о состоянии медицины в 90-х: мол, всё плохо до такой степени, что на рыжих усачей никто не обращает внимание, как и на состояние больничных палат… Этакая картинка из прошлого.
Но каково было наше удивление, когда в редакцию «Балаковского репортера» прислали фото современных больничных палат в таком ужасном состоянии, что кажется – такого просто не может быть! Мы же бывали во многих медучреждениях Балакова, и нигде такого ужаса не видели… Оказывается, может.
ЗАБЫТЬ, КАК СТРАШНЫЙ СОН
… Сюда попадают с нервными расстройствами, различными умственными отклонениями. В простонародье «психушка», официально – стационар Балаковского психоневрологического диспансера. Учреждение настолько закрытое, что мало кто знает, что происходит за его дверями. А пациенты, которые проходят там лечение, после выхода из учреждения стараются забыть эти дни как страшный сон. Рассказывать об этом стесняются – всё-таки город маленький, и никому не хочется получить клеймо «психбольной» только из-за того, что устранял последствия стресса или нервного расстройства.
-Когда я попала в этот диспансер, у меня был шок. Я не ожидала увидеть такую обстановку: всё страшное, обшарпанное; краска осыпается вместе со штукатуркой, потолки в жёлтых потёках. Положили меня на кровать, которая провалилась почти до пола, спать невозможно. В это учреждение попадают и так в сложном психическом состоянии, а такая атмосфера совсем не способствует выздоровлению. Некоторые пациенты здесь лежат месяцами, — рассказывает одна пациентка, которая по вышеописанным причинам пожелала остаться неизвестной (назовём её Катерина).
УСЛОВИЯ КАК В ТЮРЬМЕ
По словам Катерины, лечащего врача она увидела на третьи сутки после поступления в отделение, при этом лечение начали сразу же. От чего лечили? Она не знает: диагноз ей так и не озвучили. В отделении врач вообще бывал редко, как и медсёстры, которых не докричаться в экстренном случае. Постоянно присутствовали только санитарки.
-Спустя несколько дней я начала понимать, что реально схожу с ума. Не знаю, что они мне давали, но я не могла уснуть. А тут ещё тараканы – сотни тараканов, которые не стесняясь ползали везде, даже по человеку, — рассказывает пациентка. — Условия в диспансере напоминают тюрьму. Выходить из палаты просто так нельзя. В некоторых палатах даже двери наполовину спилены, а нижняя часть запирается на засов со стороны коридора. Туалет один на весь этаж, дверь не закрывается и даже не прикрывается – всё на виду. Помыться можно только если у медперсонала хорошее настроение и тебе позволят сходить в душ. Но моешься ты под присмотром. Проветривать палату запрещается, да и не получится – окна заколочены. На прогулку нельзя, выпускают 4 раза в день на пять минут только курящих — тоже под присмотром. Когда приходят родственники, за тобой приходят в палату и сопровождают до вестибюля, потому что пройти надо через несколько дверей, закрытых на ключ.
Даже тем, кто лежит в диспансере месяцами, не разрешают приносить телевизор. Чем занимаются такие пациенты? «Развлекаются» как могут – например, ухаживают за лежачими пациентами, моют полы, убираются – в общем, выполняют работу медперсонала. Взамен получают лишнюю возможность выйти на улицу покурить.
БЕЗ КРЕПКОГО СЛОВЦА НЕ ОБХОДИТСЯ
-Но самое страшное – это отношение персонала к пациентам. С нами разговаривали только матом – морально угнетали и унижали. Вот лишь несколько примеров, — говорит Катерина и начинает, «запикивая» нецензурные слова, рассказывать. Мы приводим её истории без цензуры – для понимания всего ужаса ситуации:
Пациентка:
— Ко мне мама пришла?
Медсестра:
— Х*й те, бл**ь!
Санитар:
— Двоюродный папа пришёл, бл**ь.
И громко ржут. Сострили, чо…
Столовая. Пришла новенькая пациентка.
Раздатчица:
— Бл**ь, не успеют поступить, а уж корми их. Дома ни хера не жрут, бессонница, бл*, у них. Сюда только жрать и спать приходят.
Бабушка просит медсестру:
-Дочка, что-то плохо мне…
-А кому сейчас хорошо, бл*?
И посетителям тоже «прилетает» — «Что вы все по одному заходите и выходите?»
Парень с девушкой целуются, прощаются: «Вы что, за час не насосались?»
И особый цинизм — в памятке для родственников: «Помните, что ваши родные находятся на лечении, не расстраивайте их, сообщайте хорошие новости, не расспрашивайте о болезни»
Всё это, конечно, печально – так относиться к людям, которые и так находятся в нестабильном психическом состоянии. Можно, конечно, списать это на условия: как в тюрьме надзирателям приходится быть жестокими и злыми, так и здесь – нервная работа…
ДЕНЬГИ ЕСТЬ, НО НЕ ПРО ИХ ЧЕСТЬ
Но кто мешает сделать ремонт или хотя бы потравить тараканов? Мы просмотрели закупки, которые проводил Балаковский психоневрологический диспансер, и за 2019 год не было проведено ни одного аукциона на оказание услуг по дезинфекции помещений. Кстати, горбольница регулярно проводит такие аукционы и цена в них – всего 99 тысяч рублей, то есть сумма не глобальная…
А вот закупка по составлению проектно-сметной документации по проведению капитального ремонта помещений была объявлена диспансером в декабре 2019-го, но через несколько дней почему-то отменена…
Хотя ремонта здесь, судя по всему, требуют не только палаты, но и фасад здания. Это — бывший детский сад, построенный из силикатного кирпича,который от времени, влаги, безответственного отношения и колебания температур начал рушиться. Такое уже происходило с СОШ №15, с Центром дополнительного образования и другими зданиями, и приходилось перекладывать стены, чтобы спасти их от полного разрушения.
Кстати, диспансер оказывает множество платных услуг: все водители Балаковского района, получая или продляя водительские удостоверения, простояли здесь в многочасовых очередях. И цены за справки от психиатра и нарколога совсем немаленькие: от 400 рублей и выше. В день, когда идёт приём водителей, в очереди насчитывается более 200 человек — для них комиссия 600 рублей. То есть по минимальным подсчётам 120 тысяч рублей в день зарабатывают только на водительской комиссии.
А ведь есть ещё комиссии для воспитателей, учителей, работников предприятий – за них платят организации; аукционы на оказание таких услуг периодически появляются на сайте закупок, и суммы там тоже хорошие. То есть говорить о том, что денег у диспансера нет, как-то неправильно.
Но самое странное, что это медучреждение закрыто от прессы: комментарии никто не даёт, даже когда поднимается очередной бунт стоящих в очереди водителей. А уж в закрытый стационар, можно с уверенностью сказать, никто общественность не пустит. На стационаре псих-диспансера вообще нет указания, что это медучреждение, никакой таблички — просто здание, окружённое исписанным забором трёхметровой высоты. Такое ощущение, что они попало к нам в город из американского гетто…
Поэтому мы отправили официальный запрос с просьбой прокомментировать ситуацию в министерство здравоохранения Саратовской области, а также в Общественную палату БМР и в надзорные ведомства, которые могут организовать проверку условий пребывания пациентов.
